Не зря же классики сказали, что упаси, Бог, жить во времена перемен. Мы, как раз, жили во времена перемен. Не только жили, но и работали. Время было настолько сложное, непрогнозируемое, и говорить, что мы все понимали и все знали–это смешно или наивно.

Как раз, в эти годы, я встретился с Валерием Ивановичем. Эту фамилию я слышал несколько раз. В 90-х годах, я был председателем Рубцовского горисполкома, и фамилия Чаптынов была известна в крайисполкоме и в крайкоме партии. Мы с ним не пересекались, до этого, но я много слышал о нем.

В 90-х годах, мы с ним встретились. Были выборы депутатов Верховного Совета депутатов Российской Федерации. Валерий Иванович выиграл по своему округу, а я в г.Рубцовске выиграл. Тогда мы впервые встретились, поздоровались.

Кто же он мне–друг, товарищ? Я думаю, мы были друзьями. По годам, мы-почти одногодки. Но, в то время, когда я с ним встречался, чувствовал, что он старше, опытнее и, в чем-то, мудрее меня.

Он никогда этого не демонстрировал потому, что он очень контактен, очень быстро располагал к себе, это азиатская доброжелательность, умение выстраивать взаимоотношения. Но, я, все время, чувствовал, что этот человек, в чем-то, тебя выше. В течение 6 лет, мы работали на сопоставимых должностях-это годы, когда он очень многое мне дал. Спустя 20-24 года я перебираю события и воспоминания, которые нахлынули на меня. Я думаю, наверное, мне здорово повезло. Потому, что это был друг, товарищ, в чем-то, учитель, а с другой стороны–это очень доброжелательный, компанейский, желающий и могущий прийти и помочь тебе, в любой проблеме, человек.

В общении с Валерием Ивановичем чувствовалось некая мудрость, умение стратегически видеть. Есть выражение: «На горе живет, с горы далеко-далеко видит». Мне кажется, у Валерия Ивановича было умение и понимание, как из каждой конкретной ситуации извлечь, для своей территории, на которой он работает, живет, на которой находится семья, максимально полезное, при этом, минимально ущемляя интересы других. Это у него сформировалось в 90-х годах. Простите меня за нескромность, я к этому начал подходить только через 8-9 работы на разных должностях.

В моей оценке, человек может сформироваться, как хозяйственник, и как политик. Хозяйственник может сформироваться в 20-25 лет и дальше развиваться. Как политик, ты должен прожить определенный этап жизни, ты должен понять население, с которым ты работаешь. Формирование политики, по моей оценке, происходит в 55-58 лет. Валерий Иванович, в этом отношении, мне кажется, скороспелый, в хорошем понимании этого слова. Он, в то время, смотрелся не просто, как хороший руководитель, а как созревший человек, который выбрал ответственность за население, которое его избрало.

Может быть, это будет, как-то, так звучать не совсем правильно, но его, ведь, очень часто называли «вождь». Когда Петров работал, мы с Петровым стали разговаривать на «ты», буквально, со второй встречи, а к Валерию Ивановичу я обращался «Иваныч». У меня всегда возникало чувство, что передо мной вождь, который хочет то население, которым он избран, вести по определенному следу.

Я не знаю, как происходило со всеми членами нашей делегации, которые были избраны депутатами. Я могу рассказать только о себе. Мы, не единожды, с ним встречались. Я скажу, что я поддерживал его. Я не был политиком, я был хозяйственником, руководителем достаточно большого города в Алтайском крае. Я очень четко понимал, что возможность получения прямых финансовых потоков–это очень важно. В советское время, слова «коррупция» не было, но, в то время, если приходили денежные средства, то не все доходили до Горного Алтая.

Эта позиция, с его с точки зрения, напрямую, получать полное финансирование в объемах, мной воспринималась очень положительно.

Мы с ним долго дискутировали, уточняли, я старался понять: зачем ему лишняя головная боль, ты и так получаешь эти бюджетные деньги? Он говорит: «Есть Республика Алтай, есть наше население, есть национальные вещи, которые, к сожалению, в рамках того бюджета и получение его через крайисполком по старой схеме не учитывали национальные особенности. Мне, как руководителю национальной республики эти факторы надо учитывать. Одно дело, когда за тебя идут просить, с другой стороны–ты сам идешь просить. Все равно же, я буду драться, как Александр Матросов, чтобы отстаивать интересы своего субъекта Федерации». Я, постепенно, очень четко стал склоняться к его позиции.

Когда говорил о его мудрости, умении заглянуть с горы далеко-далеко, я говорил ему: «У нас в Алтайском крае территория большая, запасы, а у вас что есть?». Тогда он мне сказал фразу, которую я осознал лет через десять. Он говорит: «Ты пойми, через какой-то промежуток времени не нефть будет главным, не пиломатериал, а воздух, солнце и вода. Вот этим Республика Алтай обладает в полном объеме и готова обеспечить не только территорию, условно говоря, Алтайского края, но и всей России. Через какой-то промежуток времени, мы воду из Республики Алтай будем печатать, выпускать и брать за нее деньги. Это-основное будет богатство нашей республики». Я тогда на него так посмотрел, подумал: что-то с мужиком не то стало. Сейчас я могу сказать, что эти фразы впервые–и воздух наш, и горы наши-будут превращаться в богатство, в раскрутку экономики того субъекта, где они, сегодня, существуют, услышал от него.

Могу сказать, как он со мной работал, так и работал со всеми членами нашей делегации или депутатским корпусом. Когда возникла идея принятия решения, о выделение из края Горного Алтая. Не могу сказать за больших начальников Назарчука и Жильцова. Насколько знаю, Жильцов тоже относился достаточно с большим пониманием к этому. Решение. которое было принято, не вызвало отторжения ни у одного депутата Верховного Совета Российской Федерации от Алтайского края. На мой взгляд, это-еще один из блестящих примеров, с одной стороны, его мудрости, с другой стороны–тактичности, с третьей-умения, без конфликта, отстаивать интересы той территории, которая его родила.

Когда происходили опросы, высказывались позиции, я свою позицию не скрывал, но разделение произошло, если память мне не изменяет в 91-92 годах.

В 94 году я стал главой Администрации Алтайского края, губернатором. Я могу сказать, что наши взаимоотношения с Валерием Ивановичем, к этому времени, так выстроились, что не возникало никаких вопросов. Единственное, чтобы получить финансирование, надо было уметь его отстаивать. Не было методологии, подходов, все решал личностный фактор–умение прийти, зайти в кабинет, умение расположить, в доли секунды, высокого чиновника, с которым ты не общался ранее, этим многое определялось. Но даже, после того, как появлялся документ, что, допустим, Алтайскому краю выделить, условно, 200млн.руб. по такой-то статье, то, в то время, это было не факт, что ты эти средства получишь. Надо было ездить и выбивать. В то время, надо было сначала «забить» средства в бюджет, во вторых–вытащить. И тут у нас часто возникали любопытные ситуации с Валерием Ивановичем. Тут, как хочешь, конкуренция. Я вот, например, прибегаю к Министру финансов, у меня на 10 часов прием. Чаптынов откуда-то узнавал, что у меня в 10 часов прием и на 10 минут, раньше меня, «нарисовывался» в этих же самых приемных. Затем начиналась сцена. Я говорю:

-Валерий Иванович, ну, что ты? У меня назначен прием.

-Ты-большой! У тебя край-большой! Тебе надо 200млн.руб., а мне надо 20млн.руб.

И так все это звучало, чуть не по-детски, что ли, даже не просительно. Думаешь, да черт с ним, эти 20млн.руб., путь зайдет.

Он заходит, получает свои 20млн.руб. Уходит. Но за наши 200млн.руб. там уже происходила большая драка.

Это высокое умение подстроиться, умение, шутя, решать вопросы. Поэтому, на том этапе, не было конфликтов. Во многом, благодаря его умению острые углы сглаживать. Хочу подчеркнуть, что можно сгладить углы, после чего, ничего не получишь. Он умел сглаживать вопросы таким образом, что отстаивалась своя территория и, одновременно, не вызывалось озлобленности у других территорий.

У меня, до сих пор, остались такие воспоминания, особенно, на Съезде народных депутатов, возникали конфликтные вопросы. Зайдешь к нему (он ко мне часто заходил, я к нему часто заходил), посидим, поговорим и, как-то, все рассасывалось. Мне кажется, что он являлся человеком, который мог в очень конфликтной ситуации найти решение, он умел слышать своего оппонента и реагировать на его аргументы.

В 90-х годах, мы многое не понимали, опыт приобретался, путем проб и ошибок. Какие-то субъекты Федерации наделали очень много ошибок, какая-та часть Федерации очень грамотно и плавно их прошли. Все мы, в 90-х годах, постарались, как я говорю, плыть на отдельном бревне. Вот был плот Российской Федерации, но, тем не менее, так складывалась ситуация, что происходило общее ухудшение, и на каком-то этапе у руководителей субъектов Федерации возникала тема: я на своем бревне проплыву лучше.

Мне кажется, что Республики Алтай и Алтайский край никогда не поддавались чувствам, что мы отдельно, на своем бревне, сможем от России куда-то отплыть. Я вспоминаю уральцев, которые хотели собрать Уральскую республику. В то время, руководителем нашего субъекта был Райфикешт Владимир Фёдорович, в Горном Алтае–Валерий Иванович. Я был первым замом. И в кухне был всей подготовки. Я помню хорошо тот разговор, когда сидели втроем или вчетвером, сейчас не помню, рассуждали: а стоит ли нам принимать участие? Я хочу сказать, что и Алтайский край, в лице Райфикешта, и Валерий Иванович Чаптынов не поддержали сепаратистские намерения потому, что мы четко понимали, что земля у нас одна и попытку разделить ее на отдельные бревна нельзя допускать. Это были очень сложные годы.

Когда возникла тема, все-таки, некой консолидации, то, как раз, Валерий Иванович был интернационалистом, в самом хорошем понимании слова, отстаивая особенности республики, менталитет республики, стараясь привлечь дополнительное финансирование, найти источники развития социальной инфраструктуры, он, при всем этом, был патриотом России. Могу сказать, в бурное время, людей с другими мнениями было достаточно много.

В то время, все же, каждый пытался плыть на своем бревне. И на это бревно, на свой субъект, старались затащить свои полномочия и, как можно, максимально. Мы только с годами начали понимать, это процесс эволюционный, что натаскивая на себя то, что может сделать сама Россия, мы создаем у себя дополнительные проблемы. И эти годы формировали политиков. Именно тогда я начал понимать, если что, есть Алтайский край, есть Республика Алтай, у каждого есть свои интересы, но есть и общие интересы, где мы должны объединиться. Валерий Иванович, как политик, как политик с большой буквы, сформировался в 90-х годах, я, как политик, формировался лет через 5-6 лет позже его. Как личность, он сформировался гораздо раньше. У него были определенные табу, через которые он не переходил: есть республика, есть Россия, есть сосед, с которым всегда надо жить дружно, если есть возможность помочь соседу потому, что тебе будет тяжело, ты прибежишь к этому соседу и попросишь помощь.

И у Алтайского края и у Республики Алтай таких конфликтов, на том этапе, не было. Да, были конфликты в ряде других субъектов Федерации. А мы вместе давно рядышком живем, притерлись друг к другу, у нас этого не было, по крайней мере, я это не помню.

В 90-х годах, одной из серьезных проблем была проблема отопления населения. Возникла тема природного газа, прихода природного газа в Алтайский край. У нас эта проблема была гораздо острей. Дело в том, что Алтайский край был территорией, которая пользовалась сжиженным газом. Температура-35⁰-40⁰, одни проблемы с этим газом. И вот возникла проблема природного газа.

Валерий Иванович Чаптынов, узнав, что руководство Алтайского края начинает заниматься природным газом, на второй или третий день нашел меня. Я собирался идти в Газпром. Он говорит: «Мне надо идти с тобой». Всегда радовало вместе ходить, но, в данном случае, пока, общая первая встреча, это было не совсем удобно. Он мне тогда говорит: «Ты понимаешь, если природный газ доберется до Алтайского края, то он должен добираться до Республики Алтай». Мы договорились, что эту проблему начинаем вытаскивать вдвоем.

Конец 1993 года. Основной проблемой, почему природный газ не приходил в Алтайский край, Республику Алтай, с точки зрения газовиков Газпрома, это-тупиковая ветвь. Все-таки, мы-немногочисленное население. С точки зрения газовиков, эта тупиковая ветвь экономически была неэффективной.

Я раз десять встречался с Вяхиревым, раза четыре мы с Валерием Ивановичем приходили к нему, но не получалось. Но, в конце, нам умные люди посоветовали: вы вытаскивайте Вяхирева в Алтайский край и там его трамбуйте. Пытаемся вытащить, ничего не получается. Тогда я прошусь к В.С.Черномырдину, в то время, Председателю Правительства РФ, завожу и его. Он раздраженный звонит Вяхиреву: «Ты перестанешь ездить за рубеж».

Вяхирев обозлился, мы его уговариваем, чтоб он приехал, и он дает добро. Приехал. Мы встречаемся с Валерием Ивановичем, обговариваем его программу приезда: он приезжает сначала в г.Барнаул, потом его вытаскиваем в г.Белокуриху. Тогда не было даже речи о поездке в Республику Алтай.

Мы встречаем гостя в г.Барнауле, едем в г.Белокуриху, туда же подъезжает Валерий Иванович, и, на следующий день, решаем провести охоту. Я не знаю: в рамках закона было или не в рамках закона, я сам-не охотник, не-рыбак, но Вяхирев это дело любит. Мы с Валерием Ивановичем договариваемся, что везем его туда.

Приезжаем, располагаемся. Температура, где-то, минус 35⁰. Я посмотрел, подумал: пропади пропадом эта охота. Они там лежат, ждут, когда с той стороны подойдут эти козы. А я в другую сторону ушел, там березка. Смотрю, справа от меня находится коза. Я сначала не понял, а потом понял, все ждут с той стороны, коза с этой стороны вышла. Вижу, что все охотники начинают поворачиваться и в сторону этой козы. Я сначала не придал этому смысла, но потом до меня доходит, что меня могут подбить вместо этой козы. Я отпугнул и смотрю-Вяхирев идет с ружьем на меня.

Чаптынов падает на него, выстрела не произошло. Я спускаюсь, говорю: что застрелить, что ли, захотел? Валерий Иванович сразу подыгрывать. Вот ты хотел нас убить, тащи, давай, газ. Ясно, что все проходило, с достаточным количеством юмора. Вечером в г.Белокурихе сели обсуждать. И вот тогда появилась идея: Алтайский край, затем появилась Республика Алтай, еще немного посидели, вспомнили, что дальше есть Монголия, еще посидели немного, и пришли, что есть и Китай. Может быть, это сейчас будет сейчас восприниматься, с чувством юмора, но, на следующий день, Вяхирев позвонил своим проектировщикам, и тогда впервые появилась ветка «Алтайский край-Республика Алтай-Монголия-Китай». Основная ветка в Китай тогда шла через г.Иркутск, в той стороне.

Чисто юмористическая сценка привела к одному из источников подачи газа в Китай через Республику Алтай. Это дало возможность сначала природному газу прийти к нам в Алтайский край, сейчас к вам, а дальше в Китай.

Вот одна из таких характеризующих черт самого Чаптынова.

Я настаивал, чтобы приехал в 1995 году В.С.Черномырдин. Встречаю его, Валерий Иванович вокруг меня, говорит, что первый день твой, второй день-в Республике Алтай, третий день–на переговоры. Уговариваем Виктора Степановича, чтобы полтора дня-поработал у нас, второй день-в Республике Алтай. Естественно, когда приезжает большое руководство, мы готовим всегда письма, которые необходимо подписать у руководителей. Полтора дня работаем у нас, на следующий день, прилетаем к вам в республику. Валерий Иванович организовывает маршрут. Мы в с.Кош-Агач слетали, на Телецкое озеро. На Телецкое озере прилетели, там был деревянный мост. Он там убедил Черномырдина, что Председателю Правительства неудобно ходить по деревянному мосту, надо, чтобы был железобетонный мост. Подписали документ. Полетели в с.Кош-Агач, там тоже, что-то подписали. Черномырдин подписал все его бумаги до одной. Я с ним лечу на вертолете обратно, говорю: "Степаныч, подпиши мне вот это. Как же, Чаптынову все подписал, я тебя встречаю". Он говорит: «Учись, ты-еще молодой». Это, еще раз, говорит об умении расположить человека к себе. Мне кажется, у Чаптынова, это качество было развито, как ни у кого из последующих руководителей.

Еще раз хочу сказать, с чего начал. Мне, все-таки, кажется, что слово «вождь», пусть на меня кто-то обижается, мне кажется, о нем это-правильное слово.

В 90-е годы, в Республике Алтай, как и в Алтайском крае, доминировала советская идеология. Причем, сейчас очень многие, при слове «коммунизм», начинают подпрыгивать до потолка, топать ногами, кричать, что все-неправильно. Я не отношусь к этой категории. Мне очень здорово повезло, что значительная часть моей жизни сформировалась в Советском союзе, при Коммунистической партии. И Чаптынов, на мой взгляд, смог вобрать все то, что было хорошее в этой идеологии, но, одновременно, в нем было что-то, что дается от отца, матери или от Бога, не знаю. Он, впитывая это, не был задавлен этой идеологией. Понимал, что идеология, в новых условиях, должна быть новой. Мне кажется, что, на этапе 90-96 годов, во многом, формирование это складывалась из нескольких фактов. Во-первых, самой экономикой. Второе, той ситуацией, которая складывалась в Советском союзе и РСФСР. Третье, того состава людей, которые руководили субъектами в Российской Федерации. Мне кажется, на этом этапе, Чаптынов опережал многих. В моих разговорах я видел, что он гораздо дальше видит и чувствует, чем видел я. Мне не стыдно в этом признаться.

В дискуссионных беседах о путях развития государства я начинал понимать, что мы так разорвем просто Россию. Я это только начинал понимать, а Валерий Иванович не только понимал, а был убежден, что этого делать не надо.

А дальше, в каждом субъекте шло свое формирование. Я ни разу не называл фамилию Петрова, но с этим человеком я тоже работал. Я считаю, на том этапе, этот дуэт-Чаптынов и Петров, может быть, кого-то это будет раздражать, но я сужу об этом времени, когда я работал, это был очень хороший дуэт, сильный. А потом, как судьбы пошла, она, как-то, развела этих людей.

К сожалению, на мой взгляд, Валерий Иванович очень рано ушел из этой жизни. Когда говорим о формировании политической элиты, это-сложный, трудный, противоречивый процесс, он, во многом, определяется лидером, которого избирает население. Все-таки, мне кажется, что Чаптынов–это вождь, это-эпоха, это-человек, с которым можно посидеть, поговорить, выпить и поругаться и пойти в драку большую. Это-человек, который на десятки лет опередил многих лидеров не только Республики Алтай, но и, в целом, России. В этом, я абсолютно убежден.

У меня много было встреч с Валерием Ивановичем, мы с ним плотно работали. Много беседовали. Я ему, иногда, не верил, говорил, что ты мне рассказываешь? Скептически относился. Но время постепенно все расставило. Чтобы мы ни говорили, республика, сегодняшних лет, и республика, 90-х годов–две разных республики по развитию и по возможностям. И, во всем этом, на мой взгляд, и мысли, и желания, и труд Валерия Ивановича.

Л.А.Коршунов, председатель Общественной палаты, 90-е годы-глава Администрации (губернатор) Алтайского края