В моей жизни было несколько знаковых событий. И одно из них–это знакомство с Валерием Ивановичем Чаптыновым. Мы с ним познакомились в 1991-м году, когда в новейшей истории Республики Алтай были значительные изменения, вообще, в России были значительные изменения, но, при его руководстве, происходило становление Республики Алтай, как самостоятельно субъекта Российской Федерации. И в чем-то я ему помогал. Наша дружба переросла в какие-то взаимоотношения, когда мы уже не разделяли дружбу и помощь по работе.

Мне пришлось рано уехать с Алтая, я в 19 лет уехал в г.Санкт-Петербург поступать в университет, всегда мечтал получить специальность юриста. И когда начали в нашей стране происходить такие резкие изменения, меня мой близкий друг в г.Москве познакомил с Валерием Ивановичем. Был, в свое время, такой следователь Алтая Рено Чечевадзе. И он дружил с моим другом, они были названными братьями, после того, как Рено познакомил Вадима с Валерием Ивановичем, они стали, как бы, его названными сыновьями.

Про Валерия Ивановича, наверное, можно говорить бесконечно. Я всегда цитирую его слова, когда он на любом мероприятии всегда говорил, что каждому человеку нужно сказать самые хорошие слова при жизни, когда он уйдет, это ему будет неинтересно, это может быть интересно его близким, родным, но его это уже никак касаться не будет.

При такой сложной биографии, как у него, и весь его жизненный путь говорит сегодня только об одном, что это-человек абсолютно бессеребренник, наверное, один из немногих, о котором с уверенностью можно сказать, что он отдал свою жизнь за свой народ, чтобы народ сохранил свою идентификацию, чтобы сохранились. Он всегда считал, что это возможно было только в составе Российской Федерации.

В чем-то мы всегда учимся друг у друга. Когда человека называешь другом, это-нечто большее, чем просто взаимоотношения товарищеские или служебные. У меня знаковых событий в жизни было очень много. Знакомство с Валерием Ивановичем и дружба с ним-одно из значимых событий в мой жизни потому, что, несмотря на свой возраст, а он был достаточно молодой, в то время, как государственный деятель, и с таким огромным жизненным опытом, с таким большим знанием истории не только своей, но и мировой. Когда с ним общаешься, просто. Это удивительное время было, на самом деле. Оно-сложное, для России, сложное, для республики. Для республики, наверное, самое сложное время потому, что республика, когда все рушилось, рушилось народное хозяйство, в республике не было ни одной базовой отрасли, кроме сельского хозяйства, практически, ни туризма, ничего не было.

Его мечта была, возродить и туризм, как одно из направлений дохода, я помню экологический регион, который, в какое-то время, существовал. И, несмотря ни на что, он давал результаты, в самое сложное время доходы экорегиона покрывали и пенсии, и детские пособия. Когда вся страна не платила, в республике, благодаря экорегиону, эти выплаты были, и как-то жили, проживали.

То, что он безвременно ушел, это говорит, во-первых, какой у него был график работы. Он мог в одну неделю два раза прилетать в г.Москву, ходить по этим кабинетам, в Минфине, Минэкономике выбивать, защищать программы, потом, эти программы нужно финансировать, изыскивать средства. И на его плечах лежал этот груз. Когда он последний раз приезжал в г.Москву, то у него уже были все признаки ишемической болезни запущены, не надо было ему летать, ему нужно было обследоваться, но тогда менялась Конституция, ему просто необходимо было прилететь. Он прилетел и все это произошло. Много ходило всяких разговоров, что его отравили и так далее. Все это, конечно, домыслы, ничего этого не подтвердилось. Он ушел, сердце не выдержало.

Его жизнь-пример, наверное, для многих. Особенно, для малых народов, сегодня, отдать свою жизнь, для продолжения развития республики, как национального субъекта, в первую очередь, для сохранения культуры. Тюркская культура зародилась на Алтае. И Валерий Иванович тоже многое сделал, для ее сохранения. Это-проведение научной конференции, посвященной 1450-летию создания первого тюркского каганата, созданного на Алтае. И, в дальнейшем, те программы, которые он разрабатывал, льготное поступление и обучение по квотам в вузы и творческие учреждения страны.

Сейчас, по истечению стольких лет, когда его нет, многие уже поняли, что он стоил, хотя, при жизни, не сильно баловали его хорошими словами. Сегодня люди моего возраста могут видеть, соизмерять и сравнивать, насколько он, как Глава республики, был доступный, для простого человека, который слышал, который принимал решения. Наверное, доступнее главы региона я не встречал, хотя работал со многими главами субъектов России.

Было несколько случаев, которые остались у меня в памяти. Одно из них, когда я прилетел в республику, не помню в каком году, 1995 или 1996 год. Обычно, когда я прилетал, я всегда звонил ему, приезжал к нему на работу. Звоню, его нет, вроде бы никуда не собирался уезжать. Приезжаю, мне говорят, что он в с.Кош-Агач и едет сейчас в г.Горно-Алтайск.

Я его дождался. Когда я его увидел, первое, что меня поразило, он обычно всегда веселый, улыбающийся, когда встречал, а здесь «прям слезы на глазах стоят». Я спрашиваю, что произошло? Что-то случилось? Он говорит: «Знаешь, еду из Кош-Агача, голод и холод. Невозможно, такое состояние у людей сейчас, такой упадок. Я, не могу, я все время пропускаю это через себя».

Тогда еще была продовольственная корпорация. Спрашиваю, чем помочь? По бизнесу у меня были какие-то объемы продовольствия в Кузбасе, мы занимались поставкой продовольствия. Я говорю, давай перенаправим. Перенаправили приличное количество продуктов питания, угля.

Он говорит: «Слушай, как мы рассчитаемся, республика?». "Неважно, -говорю, -потом найдем какие-то механизмы". Мы тогда поставили 30тыс.т угля в течение трех недель. Дальше перечислять не буду. Просто, как это он через себе переносил.

Очень интересные поездки были с ним по районам. Я с ним был в Усть-Коксинском районе, и в Улаганском районе, и в Кош-Агачском районе. Интересно, как его люди встречали! Это-просто нереально. Во-первых, он многих знал по имени и отчеству. И к нему отношение было такое, меня поразило, как люди старшего поколение к нему относились. Они ему всегда говорили: «Валерка, ты там...». И какую-нибудь историю из жизни рассказывали. Он никогда никого не прерывал. Всегда выслушивал.

Показательно было, когда мы приехали в горы и на стоянке один дед нам варил шурпу. Валерий Иванович говорит: «Мы должны уехать. Мы уже час сидим». Он говорит: «Куда вы торопитесь? Посидите. Здесь высокогорье, мясо варится долго. Сырое мясо нехорошо кушать». Мы четыре часа сидели, ждали, за это время успели поспать у костра. Зная его загруженность, меня поразило его терпение и почтение к старшему поколению, как он относился.

Вообще, это поразительный человек был. Какое уважение было к нему здесь в центре, в г.Москве. С кем бы не встречался, его многие знали, он в 18 лет стал председателем райкома ВЛКСМ. Я его решил познакомить со своими старшими друзьями. Захожу, говорю: "Валерий Иванович, познакомься". Вдруг встает Евгений Михайлович Тяжельников, первый секретарь ЦК ВЛКСМ, в прошлом, меня спрашивает: «Ты меня будешь знакомить с Валерой, которого я назначал секретарем райкома в 18 лет?». Интересные такие происходили вещи.

Наверное, мало кто знает, что в 6 лет он в деревне был, как талисман. Он много рассказывал мне, когда ему было 6 лет, его брали на охоту потому, что, как только его возьмут, была добыча. А в то время было еще тяжелее на Алтае.

Широчайшей души человек. Настоящий государственник. Ни для кого не секрет, что он очень сильно любил и уважал Сталина, много его цитировал, много знал различных историй из жизни Сталина и, по истечению обстоятельств, ушел из жизни на даче Сталина.

Валерия Ивановича волновало все: как живет простой человек, как живут люди, вообще. Старшее поколение помнит, наверное, что обеспечение руководства республики было, наверное, меньше, чем обеспечение любого органа власти. Ходил пешком, передвигался на «Волге», старался жить посредствам, а ушел из жизни, вы даже не представляете себе, может быть, это и не показатель, когда я вошел к нему домой, вот эта мебель моего детства, а мне 50 лет. Настолько бедно и просто. Я уже сказал, что это был настоящий бессеребренник. На таких людях и держится государство.

Воспитал двоих сыновей. Старший трудится сегодня тоже в органах власти. Я Алексея знаю с молодости. На моих глазах он рос и становился человеком. Я рад, что его заметили, взяли, утвердили. Будет продолжать дело отца своего. Это тоже неплохо, преемственность. Она должна быть.

Мы никогда не знаем, приходим в этот мир вовремя или не вовремя. Приходим и приходим, живем и делаем. Я не считаю, что Валерий Иванович раньше времени родился. Я считаю, что он раньше времени ушел. Это я, абсолютно точно, знаю. А то, что на его долю выпало самое сложное, при становлении республики, это я знаю не понаслышке, знаю по нему. Он отдал все, чтобы сегодня республика существовала, как национальная республика, чтобы она существовала сегодня, как отдельный субъект Федерации, попытался заложить тот потенциал, который сегодня работает в республике. Законодательную власть он долгое время возглавлял, и, при нем, очень многое было сделано хорошего, то, что сегодня определяет и движет республику, как субъекта, поэтому он расплатился жизнью за это. Это-мое личное мнение.

На мою жизнь очень сильно повлиял Валерий Иванович, как личность. Я возглавлял тогда очень крупную компанию. Я возглавлял Ассоциацию, в которую входили многие предприятия Министерства строительства, нефтегазовой промышленности. Тоже был очень занятый человек, в то время. Но он меня вернул меня к жизни в том плане, что не нужно забывать про свою личную жизнь. Я считаю, что мне сильно повезло.

Когда мне исполнялось 33 года, возраст Христа, я, по обыкновению своему, не собирался сильно праздновать это событие, как-то думал на работе его встречу.

В 9 утра Валерий Иванович почти с половиной министров Правительства вдруг заходит ко мне в кабинет без предупреждения и говорит, что это событие нужно отметить. Как-то все быстро у нас организовалось. И он был у меня на дне рождения тамадой. И, судя по всему, как происходил этот праздник в моей жизни, он к нему готовился потому, что привезли подарки с Алтая, Болот Байрышев даже песню написал, прилетел, исполнял. Для меня, это незабываемый был день. И вообще, иду по жизни и думаю, что он рядом. Я всегда как-то с ним пытаюсь советоваться мыслью. Столько лет прошло, но я никак не могу, по большому счету, успокоиться или смириться с мыслью, я постоянно ловлю себя на мысли, что я всегда с ним говорю, как проживу. Что потрясающий был человек, с потрясающей жизненной энергией.

За столько лет я всего лишь два раза видел его в таком сильно расстроенном состоянии, он всегда все в себе скрывал. Всегда он с людьми с оптимизмом, улыбающийся, шутки, потрясающи знал историю. И очень сильно любил свой народ. Это отображалось во всем: как он здоровается, общается. Он был неотделимой частью общества своего. Никогда не разделял, алтаец он или русский, всегда находил время. Чтобы попасть к нему на прием достаточно было записаться, всегда можно было к нему попасть с любой проблемой, с любым мало-мальским вопросам. Чтобы увидеть его с охраной, это было просто невозможно. Это о чем говорит? Это говорит об открытости, уверенности. Я не знаю ни одного человека, у которого были бы отрицательные эмоции о нем.

Много разных разговоров ходит, как и о любом человеке, но, после встречи с ним, все отрицательные эмоции куда-то растворяются у всех. Я сам был свидетелем таких встреч. Он ушел безвременно, в 53 года. Он мне всегда говорил, что Чингизхан только в 50 лет начал строительство империи своей. И вот так вот он ушел, всего лишь в 53 года.

Я непросто помню день, когда его не стало, мы должны были, доделывали программу про Республику Алтай, которое утвердило Министерство финансов и Правительство Российской Федерации, по займу, по привлечению средств и под проекты, которые будут на территории Республики Алтай. Это-строительство газопровода, строительство малой Катунской ГЭС и ряд других инфраструктурных проектов. Я был в г.Тюмени, утром прилетел, а он был в пос.Волынский на даче Сталина. Там в новом здании проживали все руководители национальных республик. Я должен был приехать к нему, и мы в понедельник должны были лететь в г.Амстердам. Я прилетел, и мне звонит Алексей, старший сын. Звонит и плачет, ничего не может сказать, потом говорит: «Все, отца нет с нами». "Что произошло, где ты", -спрашиваю его. Отвечает, что в Волынском, и что Валерий Иванович умер. Я сел на машину, приехал, буквально, от моего дома за 10 минут, приехал, зашел в спальню и застал его в таком уже состоянии, когда он уже ушел.

Поэтому, как забыть этот день? Невозможно забыть. Мы отвезли его в ЦКБ, на прощание в Мраморном зале, когда говорят мне, что нужно заканчивать, я говорю, что люди едут, все хотят попрощаться. Очень большое количество людей узнавали и ехали попрощаться. Они говорят, что нужно заканчивать. Я говорю: "Что значить заканчивать?". Они говорят, что нужно запаковывать, груз 200, на склад, в аэропорт "Домодедово". Я говор: "Давайте, мы проведем прощание по-человечески". Я обзвонил нескольких друзей, все изъявили желание, сбросились, заказали самолет. Самолетом его доставили. Тогда аэропорт в г.Горно-Алтайске не работал, в г.Бийске работал. Вот так и привезли. Последний полет с ним был, к сожалению, вот такой. Просидел весь полет с телом.

Его не вернуть, просто история должна расставлять какие-то вещи на свои места. Многое уже, за это время, от него отлетело. Все сказки, присказки о нем. Что-то, как легенда, стало трактоваться. Я считаю, что, для молодежи, нужны такие образы. А Валерий Иванович заслуживает образа абсолютного чистого и честного человека. Он всей жизнью это доказал. Я считаю, память о нем должна быть чистой, светлой и не просто память. В новейшей истории республики нужно уделять какие-то факультативные занятия в школах, показывать становление республики, как субъекта, происходило. Что за люди тогда делали? Не только Валерий Иванович, много достойных людей принимало участие. Нужно говорить об этом, помнить и брать пример.

Эту картину подарила мне семья Валерия Ивановича. Она стояла в день прощания в Доме культуры г.Горно-Алтайска. После того, как мы проводили Валерия Ивановича в последний путь, семья приняла решение и подарила картину. Он все время со мной, как память.

Знаете, мне он настолько близкий человек был, в последние годы его жизни. Когда он ушел, у меня было такое ощущение, что я потерял дорогое-дорогое, у меня такое чувство было, когда я потерял отца. Втрое чувство я испытал, когда он ушел из жизни. Если сказать коротко, мне его не хватает. Да не только мне, но и многим друзьям, с кем я общаюсь, с кем говорю, просто не хватает, как человека. Я не говорю, как о руководителе региона, я говорю, как о человеке потому, что в общении с ним, но это нереальная энергетика человека, которой он способен был заразить всех окружающих, звонок и было уже достаточно, чтобы у тебя на целый день было хорошее настроение.

С Валерием Ивановичем невозможно было, чтобы тема Алтая стояла в стороне, всегда у него были и шутки, по этому поводу. Он, как никто, наверное, знал историю алтайского народа. И я не зря повторюсь, что он считал, что на Алтае сохранена культура алтайского народа, только благодаря тому, что алтайский народ добровольно вошел в состав Российской империи. Он говорил, что если бы пришли китайцы, мы бы уже растворились среди них.