Завтра, 14 февраля, в Национальном театре им.П.В.Кучияка состоится творческий вечер, посвященный 80-летию выдающегося алтайского писателя Э.М.Палкина.

Писатель более 30 лет активно работал в алтайской литературе, из них около двух десятков лет возглавлял Горно-Алтайскую писательскую организацию. Несмотря на насыщенную творческую деятельность, Эркемен Матынович вел большую общественную работу. Он неоднократно избирался членом Горно-Алтайского обкома и горкома КПСС, депутатом городского, областного и Алтайского краевого Совета народных депутатов.

В преддверии юбилейного мероприятия своими воспоминаниями об Э.М.Палкине делится Председатель Государственного Собрания-Эл Курултай И.Белеков.

-Трудно даже представить, как  без Пушкина, Лермонтова, Достоевского чувствовал бы себя русский народ? Да и англичане вряд ли бы ощущали себя  единым народом, не будь у них Шекспира, Мильтона, Диккенса. Ведь недаром считается, что литература-одно из условий самоидентификации народа. И наш алтайский народ также оказался богат на литературные имена.

Благодаря поэтам и писателям первого поколения Павлу Кучияку, Чагату Строеву, второго и третьего поколений-Аржану Адарову, Лазарю Кокышеву, Шатре Шатинову,  Борису Укачину, Паслею Самыку, Бронтою Бедюрову  и, конечно же, Эркемену Палкину, чье  80-летие мы отмечаем в эти  дни, алтайская литература состоялась и занимает сегодня достойное место в лучших библиотеках России. Именно Эркемену Палкину и его верным друзьям Аржану Адарову и Лазарю Кокышеву суждено было  выполнить благую миссию-совершить поэтическое открытие  Алтая. И, как следствие, мы вправе сегодня говорить, что современная литература Алтая постоянно  обогащается новыми именами.

Но в эти юбилейные дни будет правильно остановиться на судьбе Эркемена Матыновича Палкина.  Поэта и писателя, творчество которого  в алтайской литературе оценивается как явление, соединенное полнотой поэтического восприятия глубинных этнокультурных особенностей Алтая. Писателя и поэта, который почувствовал тягу к сочинительству, еще учась в областной национальной школе. Уже в школе его стихи стали публиковаться в областной газете.

Сегодня даже трудно представить, что было бы с Эркеменом Матыновичем и его верными талантливыми друзьями Аржаном Адаровым и Лазарем Кокышевым, и, как следствие, алтайской литературой, если бы они не окончили в 1957 году Московский литературный институт им.М.Горького при Союзе писателей СССР. Но ему повезло. Я бы даже сказал, что повезло вдвойне. Ведь он не только стал студентом престижного вуза, но и все пять студенческих лет занимался в семинаре известного русского поэта Владимира Луговского, который относился к нему по-отцовски и очень ценил его поэтический дар. Это Владимиру Луговскому принадлежат такие строки: «Эркемен Палкин-один из талантливейших людей, которых я встречал во время моей работы в институте. Необыкновенная наблюдательность, образная мощь, широта раздумий заставляют меня считать этого, совсем еще молодого поэта, зрелым литератором».

Что касается самого поэта и писателя, то проведенные в литинституте годы он соотносил с «лицейским обучением» А.С.Пушкина. Ведь именно там этот деревенский парень, который родился в с.Ело Онгудайского района, познал значение и силу слова, и не простого слова, а слова талантливого. В огромном городе для него открылся неведомый и большой мир. Много позже он говорил, что учеба в литературном институте помогла не только ему, но и его верным друзьям Адарову и Кокышеву писать лучше, точнее, выразительнее излагать свои мысли и чувства.

В середине 90-х по текущим делам я поехал в Алтайский политехнический институт, и там, в кабинете ректора В.В.Евстигнеева встретился с поэтом Евгением Евтушенко–он проводил встречу со студентами. Поэт выразил радостное удивление, когда узнал, что я приехал с Горного Алтая и сказал,  что это давняя его мечта–побывать у нас в горах. А дальше он сообщил, что учился в литинституте вместе с Эркеменом и добавил: «Эркемен Палкин–один из лучших поэтов Советского Союза. Вот где настоящая глубинная поэзия! Вот где масштаб народного духа… Хочу побывать на его родине».

В нашем восприятии триединство современной поэзии в лице Рождественского, Евтушенко и Вознесенского олицетворяло собой патриотизм, гражданственность и вечный поиск. И у нас, в алтайской литературе, складывалось такое же триединство в лице Палкина, Адарова и Кокышева. Их называли даже «тремя алтайскими мушкетерами». Но я бы этот обобщенный народом образ разделил. Лазарь Кокышев, в моем представлении,-человек-вулкан, который всегда был заряжен на творчество. Аржан Адаров-это человек-скала, такими прочными и основательными были его убеждения. А Эркемен Палкин, своего рода,-человек-долина. Его открытость и природная деликатность была просто поразительной.

В эти юбилейные дни встреча с Евгением Евтушенко и данная им высокая оценка поэтического мастерства Эркемена Матыновича не только часто приходит на память, но и наводит на размышления. Мне думается, что такого уровня «глубинной поэзии» вряд ли поэт достиг, если бы не учеба в г.Москве. Ведь именно там, в литинституте, он основательно изучал творчество русских классиков, пристрастился к западно-европейской поэзии, поэзии эпохи Возрождения–шедеврам Петрарки, Данте, Вийона. А любимым его поэтом стал Роберт Бернс. Именно в г.Москве он ощутил вкус к поэтическому слову, понял его значимость, оценил переводческую работу. И это так объяснимо. Именно в г.Москве он так много узнал новых имен, и ему очень хотелось донести до своего народа полюбившиеся стихи поэтов всего мира на родном языке.

Говоря о его страсти к чтению поэтических классиков, переводческих опытах, как не высказать предположение, что именно это уберегло молодого поэта от увлечения всевозможными инородными течениями в поэзии, что нередко случается с начинающими, отбивая у них вкус к настоящей литературе.

После окончания института поэзия Эркемена Палкина, на мой взгляд, приобрела новые черты. Их музыкальность обогатилась словесной живописью, умением создавать выразительные реалистические картины. Полученные поэтом знания в литинституте о русской и зарубежной литературе позволили ему по-иному посмотреть на себя, свою судьбу. Он реально ощутил, что со словом он связан на всю оставшуюся жизнь. А впитанные с детских лет народные традиции станут прочной основой для его творчества.

Приглашая в мир своего творчества, открывая себя людям, Эркемен Матынович никогда не отрицал, что слышать, когда его труд оценивается современниками достаточно высоко, ему приятно. Но, в то же время, его смущало, когда приходилось слышать о себе самом в таких категориях, как «великий», «гениальный», «живой классик». Поэт был уверен, что только последующие поколения могут по достоинству оценить его произведения. Только они праве возвеличить их значение, как и совсем забыть все, что было написано. Ибо в поэзии, как любил повторять Расул Гамзатов, «нет карьеры, а есть судьба».

Я  благодарен судьбе, что говорить об Эркемене Матыновиче могу не с чужих слов. И не только потому, что хорошо знаю его творчество. Я был с ним лично знаком, и у нас всегда были хорошие отношения. Могу сказать больше: он оказался в числе тех немногих людей, которые, по сути, вели меня по жизни. Это с его легкой руки, в свое время, я пошел работать инструктором обкома партии. Начинающий поэт, всего лишь подающий надежды бард-и вдруг такая резкая перемена в судьбе…

Да, этот шаг дался мне непросто. Я очень колебался, чему отдать предпочтение: поэтической лире или же новой работе, как мне казалось, очень скучной. И вот здесь слова Эркемена Матыновича, который, на тот момент, был не просто известным человеком на своей малой родине, а очень уважаемым и авторитетным далеко за ее пределами, стали для меня решающими. Хорошо помню, как ответственный секретарь Горно-Алтайского отделения Союза писателей РСФСР, делегат многих съездов писателей РСФСР и СССР, депутат городского и областного советов, а также краевого Совета депутатов, член редакционного Совета издательства «Современник», мне тогда сказал, как отрубил: «Иван, иди работать в обком. Творческие люди всегда нуждаются в защите, и ты будешь одним из наших защитников».

С этих напутственных слов поэта и писателя, которые я никогда не забываю, начался мой почти 30-летний путь в политику. Спустя годы, я могу твердо сказать, что ни разу не пожалел, что послушался совета Эркемена Палкина. Работая в первом Правительстве республики, Министром культуры, позже заместителем спикера Госсобрания РА, Председателем  республиканского Парламента, всегда старался облегчить непростую жизнь творческих людей. Не всё удавалось сделать. Согласен, проблем остается много и по сей день. Но их было бы куда больше, если бы в политику и исполнительную власть совсем не приходили люди от культуры и творческих профессий. Согласитесь, во властных структурах  людей творческих профессий не так уж и много.

Но если возвратиться к творчеству поэта и писателя, то смело можно сказать, что руководитель семинара В.Луговской был прав. Эркемен Палкин вошел в число писателей нашей республики, которых критики уже причислили к «золотому веку алтайской литературы». Его творчество изучается в школах, сегодняшние молодые люди знакомы с его поэтическими и прозаическими работами, на театральных подмостках режиссеры ставят его произведения.

Хотя… чтение его стихов и прозаических произведений никогда не было легким делом. Завидно самобытное, подлинно национальное по своему облику и складу, его творчество уходит своими корнями вглубь веков. Даже самое короткое стихотворение о повседневном быте алтайцев очень поучительно. Автор с присущей ему страстью открывает в своих произведениях родной народ, и для себя он тоже открывает его заново, постигая его самобытность. И, что особенно трепетно, он всякий раз любуется своими очень зримыми героями, которые взяты из жизни.
Это видно уже с первых строк его зрелого романа «Алан», как, впрочем, и в поэме «Амыр»-его дипломной работе в литинституте им.Горького, в поэмах «Наташа», «Таня», «Голубое небо», «Желание», «Сердце», «Акташ» и других.

Прослеживая творчество Палкина, можно ясно представить движение мысли поэта. Он обращается к темам Горного Алтая и так же легко пишет об огромной России, а от нее подходит к заботам и чаяниям всего человечества. Но, к сожалению, творчество поэта и писателя, на сегодня, изучено не до конца. Наше литературоведение, пока, не дало ответа, насколько национальная поэзия Э.Палкина связана с русской классической, что ему дало знание национальных литератур? В годы его жизни творческие связи с поэтами и писателями разных республик страны были очень тесными, и эти темы ждут своих исследователей.

Вспоминаю, как в начале 70-х Эркемен Матынович возвращался из Эфиопии, и мы встретились с ним в гостинице «Минск». Он много рассказывал о земле, на которой жили предки Пушкина, а потом вдруг выразил свое удивление по поводу того, что слово «мыло» звучит по-эфиопски как «сабун», а у нас в алтайском–«самын». Он стал искать, откуда могло появиться такое созвучие, и ведь нашел: это слово пришло к нам из арабского, и случилось это, скорее всего, во времена первых тюркских каганатов, когда укреплялись торговые связи между разными территориями. И дальше он стал рассуждать о том, как мы относимся к своему языку, что нам мешает его развитию и сохранению.

Во второй половине 70-х Эркемен Матынович на короткое время вынужден был уйти из писательской организации и работать  заместителем главного редактора газеты  «Алтайдын Чолмоны». Разговаривая с журналистами, он соглашался: да, есть такое понятие, как «газетный язык», но отказывался понимать тех, кто в алтайском языке добавлял к прилагательным русские окончания «-ский» или «-ный». Такой язык он называл «кельгенско-барганским» и всеми силами искоренял его на газетных страницах.

Многим своим современникам Эркемен Матынович казался слишком серьезным, хотя в действительности это был человек, обладавший удивительным чувством юмора. Летом 1977-го проходили Дни литературы в селах Онгудайского района, и я поехал туда вместе с Сергеем Сергеевичем Каташем, Эркеменом Палкиным и Кюгеем Телесовым. Шли затяжные дожди, которые мешали сенокосу. И чтобы поднять настроение землякам, Эркемен Матынович на сельской сцене стал говорить… голосом товарища Сталина. Я видел в его библиотеке книги «отца народов», но даже не думал, что он может так глубоко освоить манеру сталинского изложения мыслей. Он сыпал его высказываниями на том самом «кельгенско-барганском» языке, высмеивая начальство, и люди в зале падали со смеху. Но самое удивительное–Эркемен Матынович, говоря правду, сумел дать людям заряд бодрости, и они шли работать совсем с другим настроением. Вот что значит сила слова.

Современники Эркемена Матыновича со мной согласятся, что он обладал редким даром объединять людей, и, во время его руководства писательской организацией, она была одной из сильнейших в  РСФСР. Об этом его умении сплачивать творческих людей знали в писательских организациях г.г.Барнаула и Якутска, Уфы и Казани и, по-хорошему, нам завидовали. А еще не могу не сказать, что под руководством Эркемена Палкина Союз писателей автономной области был буквально проникнут столичным духом литинститута. Обсуждение стихов, рукописей было повседневным делом. А какие споры возникали по творческим темам… И что, пожалуй, особенно важно, писатели в своих проблемах не замыкались. Они стали постоянными гостями в районах, где читали свои произведения, делились взглядами на жизнь. Выражаясь высоким штилем, творческий дух писателей, буквально, взрывал духовную энергетику жителей республики.

Не зря говорят–время все расставляет на свои места. Вот и вклад Э.М.Палкина в культуру республики сегодня мы уже не имеем права оценивать только с позиций его поэтического и писательского труда. Ведь он выполнил, может быть, и в ущерб своему творчеству, не менее важную миссию, став главным собирателем творческих людей, давая им дорогу в будущее. Кстати, не без его участия депутатом Верховного Совета СССР от Горного Алтая в течение двух созывов был известный писатель Георгий Марков, и через него нам удавалось решать самые разные вопросы, в т.ч. связанные с сельским хозяйством или городским автотранспортом.

Мне кажется, что пришло время рассказывать всем путешествующим по Чуйскому тракту, что памятник Вячеславу Шишкову–один из лучших в Сибири–обязан своим появлением Эркемену Палкину. По ходатайству тогдашней областной писательской организации решение об установке памятника было принято через Литфонд при активном содействии Г.Маркова, и автором проекта выступил замечательный скульптор из г.Барнаула П.Миронов, большой друг нашего искусствоведа Владимира Эдокова.

Мы гордимся сегодня тем, что республиканская гимназия им.В.К.Плакаса вошла в число 100 лучших школ России. Но были времена, когда ее хотели закрывать, и многие талантливые дети из сельской глубинки могли лишиться единственной возможности получить хорошее образование в городских условиях. И я думаю, что сегодня уместно напомнить о том, как на областной партийной конференции писатель Эркемен Палкин, выпускник «школы Плакаса» в присутствии первого секретаря крайкома партии Н.Ф.Аксенова открыто сказал о том, что такую школу закрывать нельзя. Он сказал об этом без всякого страха за собственную карьеру.

Эркемен Матынович часто выступал на пленумах и партийных конференциях. Когда он брал слово, все уже знали, что сейчас его устами будет говорить народ. Я бы сравнил его роль в духовной жизни Горного Алтая того времени с той же ролью, которая выпала на долю писателя Шолохова–говорить правду, и делать это, что бы ни случилось сегодня и сейчас.

Политика и творчество в судьбе Э.М.Палкина неотделимы–таким было тогдашнее время. Обращаясь к важным вопросам современности, Эркемен Палкин умел связывать общечеловеческие проблемы с национальными, высокая художественность обеспечила его творчеству признание не только его современниками, но и будущими поколениями. Он рассказал людям земли об удивительном уголке планеты—Горном Алтае, а нам, алтайцам, открыл необыкновенно пестрый мир стран и континентов.

Воспринимая все лучшее от своих учителей, он строил новый мир, и, тем самым, Эркемен Палкин обновил традиции алтайской литературы. Суть его новаторства—не потерять уже имеющееся и сохранить все, что уже создано. Таким он и будет оставаться в нашей благодарной памяти.

Иван Белеков, Председатель Государственного Собрания–Эл Курултай Республики Алтай, член Союза писателей России