В Онгудайском районе после долгого перерыва снова прошел фестиваль «Чике-Таманская весна».

«Алтай фестивальный»—тема, которая поднимается время от времени на страницах республиканских СМИ, обретая особую актуальность с превращением нашего региона в один из центров отечественного туризма.

Весь мировой опыт убедительно свидетельствует о том, что фестивальная тематика придает дополнительную привлекательность любому региону, но в условиях Горного Алтая эта же тематика обретает с каждым годом особую остроту.

В чем это выражается, и что зависит сегодня от местных властей в создании яркого и самобытного имиджа нашего региона? С этих вопросов началась беседа нашего корреспондента с Председателем Госсобрания-Эл Курултай Республики Алтай И.И.Белековым.

—Накануне нового туристического сезона мы можем много говорить о том же, что повторялось уже неоднократно в предыдущие годы, но, при этом, не задавать себе простой вопрос: а что же нового будет у нас в этот раз? Мир в наше время меняется стремительно, все перемены происходят у нас на глазах. Люди, бывающие в других регионах, а тем более, за рубежом, все чаще говорят о постоянной готовности к тому, чтобы отвечать новым и новым вызовам нашего времени.

Заимствовать чужой опыт мы уже не вправе, это считается дурным тоном. А как же нам остаться самими собой? Как сохранить лучшие традиции, которыми мы когда-то отличались? Вот над чем надо сегодня работать на всех уровнях власти.

Стать яркими и неповторимыми за счет чужого опыта мы никогда не сможем. Вот что надо понять нам и, исходя из этого, каждый день работать над созданием такого имиджа, которого нет ни у кого, кроме Горного Алтая. Да, это трудная задача, но другого пути у нас сегодня просто нет. Если, конечно, мы не собираемся превращаться в задворки Западно-Сибирского макрорегиона, имеющего, кстати, самые высокие шансы на процветание в ближайшей перспективе.

—А есть ли в этом необходимость—возрождать фестиваль, без которого республика обходилась больше десяти лет?
—Я скажу так: в середине 90-х годов время было куда труднее, чем сейчас. Рушились прежние устои, наши отцы и деды с трудом понимали смысл и значение того, что происходило у нас после горбачевской «перестройки». И я хорошо помню, как ехал по Чуйскому тракту в такое же, примерно, время, как сейчас, думал о каких-то хозяйственных проблемах, и вдруг… Я увидел цветущий маральник! Это было самое настоящее потрясение: что бы ни происходило в нашей жизни, и каких бы не было перемен вокруг нас, а маральник всегда будет цвести в положенный срок.

Я вышел из машины и долго стоял, околдованный этой красотой. Горы преобразились, они создавали настроение Праздника и вызывали в душе самые светлые чувства. И, как-то само собой, пришло название будущего фестиваля: «Чике-Таманская весна». С этим названием для меня было связано все новое, свежее, молодое. Это должен быть фестиваль творческой молодежи, и его настроение должно перекликаться со стихами Лазаря Кокышева, картинами Владимира Чукуева, светлыми песнями Николая Воинкова.

Но как собрать в одном месте талантливую молодежь? Что могло объединить молодых поэтов и художников, музыкантов и ученых? Только идея фестиваля, и над ее воплощением мы сразу стали работать в Правительстве республики.

—А в какой должности Вы в то время работали?
—В Правительстве В.И.Петрова я был тогда заместителем Председателя и отвечал, в т.ч. за вопросы культурного строительства. Меня сразу поддержали, и в 1995-1996 годах в с.Онгудай прямо на центральной площади проходили первые фестивальные встречи. Творческие люди выступали под открытым небом, вместе с артистами приехали в район молодые ученые, они собирали фольклор по селам района, и даже врачи были среди гостей—они охотно занимались своей работой во время фестиваля. Это был, можно сказать, праздник духовного и физического здоровья для всего района.

Выступления артистов и музыкантов прошли на «ура» в райцентре и в с.с.Иня, Хабаровка, Купчегень, Яломан… Никогда не забуду, как после завершения фестивальной программы жители с.Инегень всем селом провожали нас, шли вместе с гостями целых пять километров, говорили слова благодарности и приглашали приезжать к ним еще. Стихи и песни, театральные постановки, живописные полотна вызвали живой отклик в самых отдаленных селах района, и мы увидели, что такой фестиваль нужен.

—Если говорить об атмосфере тех лет, то, как ее можно обозначить, хотя бы, вкратце?
—Это было время полной экономической свободы, никто этого отрицать сегодня не будет. Но одновременно это было еще и время полной внутренней свободы, и не будет никакого преувеличения в том, если я назову середину 90-х годов временем лучших надежд, которые появились сразу после образования Республики Алтай. В то время, блистательно выступали ансамбли Владимира Кончева и Константина Малчиева, и тогда же зарождался новый ансамбль «Алтам» под руководством Айаны Шинжиной.

Впервые зрители увидели выступления Раисы Модоровой, их покорила тонкая поэзия Дьергелей Унуковой. Молодые ученые Тамара Садалова и Мира Демчинова уходили в своих изысканиях от привычных стереотипов, и я бы назвал их метод познания собственного народа работой «на пленэре», если воспользоваться языком наших художников. В рамках фестиваля возрождались традиции медицинского просвещения, и известным врачам Илье Байданову, Маргарите Чекурашевой и многим другим, до сих пор, дороги памятные встречи того времени.

—А можно ли сказать, что фестиваль «Чике-Таманская весна» в последующие годы развивался в сторону регионального уровня? Или он оставался чисто районным по своему значению?
—Ни в коем случае, не районным. В дополнение к тем именам, которые я уже называл, могу сказать об участии в фестивальных программах художников Акчи Кыйынова, Эрендея Кантырова, наших прославленных музыкантов Болота Байрышева и Ногона Шумарова. А какой фурор произвел своим появлением на фестивале, прежде безвестный, кайчы Элес Тадыкин из Кош-Агачского района… Во второй половине 90-х годов блестяще выступал на фестивальных площадках русский народный ансамбль «Сиберия» из Усть-Коксинского района, фольклорная группа «Керуен» из с.Кош-Агач, многие городские коллективы.

Накапливая с каждым годом новый опыт, мы проводили в рамках фестиваля семинары, организовывали дискуссионные площадки. Но, к сожалению, нашлись в органах власти завистники, которым стало казаться, что у нас в республике «слишком много праздников». Где-то около трех-четырех лет шла эта волна критики, и, в конце концов, «хозяйственники» одержали верх…

—И на чем же им удалось «сыграть»?
—В бытность Главой республики М.И.Лапшина они стали говорить, что фестиваль требует, якобы, слишком много расходов, хотя, на самом деле, никто даже не пытался их подсчитать. Нашлись и такие, которым не давал покоя тот факт, что фестиваль был (по их представлениям), как бы, «онгудайским». У меня слов нет, чтобы объяснять таким людям: разве перевал Чике-Таман принадлежит одному только Онгудайскому району? Или у кого-нибудь повернется язык называть зону покоя Укок «кош-агачской» местностью? Или, например, Телецкое озеро—оно у нас «турачакское», что ли, или «улаганское»?

Если мы будем опускаться до уровня таких рассуждений, тогда и воспетое на весь мир село Манжерок будет «майминским», а памятник Шишкову—просто «манжерокским». Мне кажется, что развитию фестиваля «Чике-Таманская весна» помешали невежество в сочетании с бескультурьем, а, в итоге. вместо нас первыми стали проводить праздник «Цветение маральника» в соседнем Алтайском крае. В отличие от наших «хозяйственников», там больше дорожат крохотными предгорными участками, на которых цветет «алтайская сакура».

—Иван Итулович, как Вы думаете, еще не поздно убедить наших соседей, а с ними и всех гостей республики в том, что первородство в проведении такого праздника принадлежит нам?
—Мне кажется, что никого не нужно ни в чем переубеждать. Достаточно приглашать гостей к нам на фестиваль во время цветения маральника и проводить для них экскурсии от слияния р.Чуи с р.Катунью до перевала Чике-Таман. Тот, кто увидит нашу красоту, хотя бы, один раз в жизни, будет рассказывать всем о своих впечатлениях, и такие свидетельства ценнее всех реклам. Это такое наше богатство, которое мы, пока, еще не в состоянии оценить. Я точно знаю, что праздник цветения маральника, а с ним и фестиваль «Чике-Таманская весна», по своему значению, могут встать в один ряд с прекрасной традицией проведения праздников цветения сакуры в далекой Японии.

—Вам приходилось бывать там? Скорее всего, это сравнение неслучайно…
—Да, мне посчастливилось весной 1984 года побывать в Стране восходящего солнца с выставкой традиционного алтайского костюма в Токийском университете. Я был там вместе с Владимиром Кончевым и директором нашего музея Риммой Еркиновой. Во время недельной поездки—а это был, как раз, апрель, пора цветения сакуры—мы увидели много интересного. У подножий вершины Фудзи мы были свидетелями исполнения обрядов поклонения цветущим деревьям. Посетили синтоистский храм. Меня поразил японский обряд повязывания белых лент на ветвях деревьев—это было похоже на древнейшие тенгрианские обряды. Находясь в Японии, я подумал вот о чем: сами по себе обряды почитания Природы сохранились у нас на Алтае даже лучше, чем там, но мы не научились соблюдать вместе с гостями обряды, связанные с любованием Природой.

—Вы считаете, что возрождение фестиваля этому поможет?
—Да, безусловно. И начинать нам нужно с сокровенного значения Чике-Тамана. Это не просто перевал, тем более, это-вовсе не «плоская подошва», как ошибочно переводят название священного перевала. Мы не можем себе позволить и дальше оставаться на таком же «плоском» уровне мировосприятия. Исконное звучание нашего перевала: Чике-Таба (в других вариантах–Тобе). И его название—одного корня с вершинами Табын-Богдо-Ула. В сакральном значении это-«самое темя» Алтая, точнее даже—его «родничок». У алтайцев он всегда воспринимался живым, пульсирующим, и, во всяком случае, он явно не годится в «подошвы».
Возвышенное значение праздника «Чике-Таманская весна» для нас в том, что он призван давать жизнь молодым талантам. Мы обязаны возродить свой фестиваль, если, в самом деле, озабочены своим будущим.

—А можно ли считать, что нынешняя ситуация, которая складывается у нас в республике, чем-то похожа на годы застоя?
— Если говорить о начале 70-х, то я хорошо помню творческий подъем того времени. Но, к сожалению, наши поиски не всегда находили поддержку со стороны краевых властей. Люди моего поколения хорошо помнят, как талантливая молодежь покидала тогдашнюю автономную область, ехали кто куда, но чаще всего, в республики Средней Азии.

Грустное было время, и именно тогда я написал свою песню «Кару алтай кыстарга», в которой попытался выразить простую мысль: у каждого из нас свои корни, и не надо от них отрываться. Но если бы только от нас это зависело…

Молодежи всегда нужда поддержка и забота. Мы честно должны смотреть правде в глаза: во всех столицах мира можем встретить теперь талантливую алтайскую молодежь—в г.г.Москве, Астане, Бишкеке, городах Китая и Турции, в США, в европейских столицах—везде есть наша творческая молодежь. Кто-то едет на заработки, а кто-то обретает там свою вторую родину. И мы обязаны задавать себе честный вопрос: что же заставляет их ехать на чужбину? Ведь если таланты не востребованы на родине, другого пути у молодежи не остается.

—Иван Итулович, говоря о первых годах фестиваля «Чике-Таманская весна», Вы называли многие имена, которые раскрылись во время его проведения. А есть примеры, когда наша молодежь раскрывает себя за рубежом?
—Выступления наших исполнителей в Казахстане и Турции всем известны. Прославленный сегодня коллектив «Алтай Кай» состоялся тоже, в общем-то, вдалеке от родины. Московские фестивали давно уже привычны для наших артистов, не говоря о других городах России. А вот сообщение из г.Мадрида: в апреле на конкурсе молодых талантов Елена Барбачакова из с.Турачак в финальном туре заняла третье место среди исполнителей. Ее наставница Татьяна Лобода получила международный сертификат, и, как талантливый педагог, она поделилась там своим опытом. Получив такое признание, она может теперь работать в любой из зарубежных стран.

О чем свидетельствуют такие примеры? Мы на уровне республики в какое-то время упустили из виду работу с талантливой молодежью, поддались настроениям «хозяйственников», и теперь вынуждены с большим трудом восстанавливать традиции 90-х годов.

—На ваш взгляд, нынешний фестиваль был удачным?
—Должен сказать, что мы не сразу взялись за его проведение. Несколько лет назад были самые первые попытки его возрождения, и мы увидели, что народу такой фестиваль, по-прежнему, нужен. Я видел, как Байрам Суркашев, в прямом смысле слова, ожил, видел совершенно новое настроение Шатры Шатинова, высокую оценку нашим инициативам дал Бронтой Бедюров. А в этот раз большую поддержку мы получили от Купчегенского сельского поселения по главе с его председателем Владимиром Павловичем Мандаевым. Глава Куладинского сельского поселения В.К.Паянтинова тоже помогала в меру сил и возможностей. Инициатива снизу нашла полное понимание со стороны главы района Мирона Георгиевича Бабаева. И, конечно, в районе по достоинству оценили личное участие в нынешнем фестивале Министра культуры республики В.Е.Кончева.

К нам на фестиваль приехали монгольские артисты из г.г.Баян-Ульгия и Ховда, вместе с самодеятельными артистами выступал Болот Байрышев, а ансамбль Константина Малчиева прямо с фестиваля поехал выступать в г.г.Прагу и Париж. Интересными были выставки декоративно-прикладного искусства, мастера народных промыслов из с.с.Купчегеня, Кош-Агача и Улагана показали очень высокий уровень. И, что немаловажно, на нашем фестивале было очень много туристов—и это вселяет большие надежды на его будущее.

—Как Вы думаете, Иван Итулович, что требуется сегодня для достижения первого успеха?
—На мой взгляд, нужно взяться за его проведение всем муниципальным образованиям. «Чике-Таманская весна» должна проходить в духе здоровой состязательности, всем районным администрациям надо понять, в конце концов, что талантливой молодежи нужна постоянная поддержка. Министерство культуры вправе рассчитывать на долгосрочное сотрудничество в этом направлении с Ассоциацией муниципальных образований республики во главе с В.А.Облогиным.

В следующий раз хотелось бы видеть большей активности со стороны наших творческих союзов, а всем общественным организациям я хотел бы пожелать только одного—забыть обо всех своих политических и иных разногласиях ради того, что помнить: без работы с творческой молодежью никакого будущего у нашей республики нет.

Беседовала Нина Снегирова